Лоренсо: Я недооценивал переход с Yamaha на Ducati

Сезон Хорхе Лоренсо, который после выигранного ГП Австрии набрал хорошие обороты, практически рухнул. Cо Спартанцем произошло много неприятностей: дождь сорвал этап в Великобритании, который он бы начал с поул-позиции; он упал на ГП Сан-Марино в борьбе с Марком Маркесом за второе место; Лоренсо не уехал дальше первого поворота в Арагоне из-за инцидента, в котором возложил вину на Маркеса; в Таиланде неисправный байк выбросил пилота из седла, прервал Гран-При. С двух последних происшествий у экс-чемпиона MotoGP остались поврежденная ступня и трещина в запястье.

После Австрии у гонщика Ducati оставался некоторый шанс достать до первого места в зачете, и была настоящая возможность побиться за серебро с напарником Андреа Довициозо. Теперь эти шансы не более чем математические. Оба сезона на красном мотоцикле прошли для Лоренсо неудовлетворительно, ведь гонка за титулом вновь идет без него. Но кое-что полезное останется в любом случае: например, новые навыки управления байком, которые определенно принесут пользу при переходе на Honda RC213V.

На ГП Таиланда Лоренсо ответил на несколько вопросов портала Motorsport. У одного испанца к другому есть не только претензии. Среди прочего, это большая благодарность Маркесу за решение не блокировать его появление в Repsol Honda (договор с HRC дает Муравью такое право).

Ниже — полное интервью.

В том телефонном разговоре с Маркесом после твоего инцидента в Арагоне вы пришли к какому-то заключению?

У него свой набор фактов, а у меня свой, но те, кто ездил по Моторленду на мотоцикле, знают, что точка, в которой затормозил Марк, несовместима с прохождением поворота.

В любом случае, кажется, позитивно, что двое участников смогли поговорить и обсудить произошедшее.

Да, тут есть хорошая часть, но еще мы должны держать в уме, что у нас обоих были шансы на победу. Он это понимал, а я с остался там с нулем, травмой, и в огромном шоке, когда увидел, что палец [на ноге] полностью вывихнут. Это совсем не приятно. И всё из-за действия, которое было избегаемо, с моей точки зрения. На последнем круге такое уже спорно, и думаю, это безответственный и безрассудный маневр, но в первом повороте этого еще больше. Он хотел любой ценой избежать того, чтобы я выехал первым — вот почему он так вошел.

Для тебя не впервой стычки типа этой. Два года назад в Мизано ты с Росси тоже прилюдно обсуждал то, что посчитал чрезмерной агрессией. Ты не передумал насчет границ этого предела?

Я — один из самых законопослушных пилотов на решетке, один из самых осмотрительных и самых опытных. И вдобавок, это мне причинили больший ущерб. В Арагоне я уперся в стену. Я думал, Марк в 25 лет изменился. Это правда, он меньше падает, чем в прошлом году, например, но вы уже видели, что произошло в Аргентине, а потом в Арагоне. Бывают времена, когда его мозг отключается.

Я скорее говорю о тебе, не о Маркесе.

Вы видели, как я проехал Австрию? Его я тревожил гораздо меньше. Когда я в игре и надо атаковать, я атакую, но всегда с уважением к сопернику, потому что мы тут играем нашими жизнями, и всякое может случиться: что на треке окажется масло, что у вас сломается КПП, что вас будут беспокоить тормоза, как это произошло со мной в Катаре. Если вдобавок к этому ездить как сумасшедший…

Видимо, у тебя лучший период в Ducati. Если оглянуться назад, ты думал, что сможешь дойти до этой точки абсолютной согласованности?

Я всегда дохожу, потому что у меня есть талант быстро ездить на мотоцикле, и особенно потому что я как губка. Я много работаю, и если вещи не даются, работаю вдвойне. Проблема была во времени, спешке и значительности, которую подразумевает переход с «Ямахи» на «Дукати». На Yamaha я едва касался заднего тормоза, а передний отпускал гораздо раньше, чтобы поднять скорость в повороте. На Ducati как раз наоборот: ты набираешь время на торможении, в последний момент блокируешь заднее колесо и входишь боком, получая преимущество на разгоне на выходе.

Для меня это было как смена категорий. Я бы сказал, переход с Aprilia 250 на Yamaha MotoGP был менее травматичным, чем приход в Ducati. Aprilia была более нервной, чем Yamaha, которая для моего стиля была как перчатка. Ducati был для меня противоположностью, и вот поэтому я был в шоке, когда пробовал его несколько первых раз. Но я настаиваю: я всегда дохожу. Я прошел GP125, потом GP250 и еще MotoGP. Проблема в том, что кое-кто думал, я должен был выиграть Мундиаль в мой первый год на Ducati. Но у Маркеса, который пробыл с «Хондой» пять лет, было наоборот.

Как думаешь, команда еще будет конкурентна, когда ты уйдешь?

Я не знаю, и прямо сейчас преимущественным ответом было бы «нет» из-за результатов, которые я получаю, но может быть, Петруччи шагнет вперед и добьется подиумов и побед.

Ты выяснил, что не добивался триумфа, потому что у тебя кончалась энергия. Оказалось, ты был немного не готов к уровню физической требовательности этого байка?

Я признаю, что недооценивал значение замены Yamaha на Ducati. Я думал, буду быстр изначально, а было совсем не так. Но правда еще в том, что «Дукати» за свою историю выиграла всего один титул, и это был специфический год с преимуществом шин Bridgestone и с 30 л.с. больше, чем у других. Стоунер — феномен, и хотя после 2007-го он продолжал выигрывать гонки, такого больше не было.

О чем тебе говорит то, что Маркес никак не препятствовал твоему подписанию на Honda с видом на следующий год?

Это мне говорит о том, что у него большая уверенность в себе, и он не хочет показывать, что имеет какие-то слабости. Моим подписанием на «Хонду» я обязан Маркесу, и я очень сильно ему благодарен, потому что в тот момент я был в сложной ситуации.

Твой ответ мне толковать так, что в какой-то момент ты видел себя дома?

Нет, не дома, потому что я хотел гонять дальше, так что я бы выбрал другую возможность, которая мне открылась. Я был хорош как никогда, и было бы жаль в таких обстоятельствах сказать «прощайте».

Ты обыгрывал Валентино Росси в Yamaha и показал, что можешь выигрывать на Ducati. Чего ты ждешь от следующего этапа?

В браке между Лоренсо и «Дукати» повзрослели обе стороны. В моем случае он отдалил меня от моей зоны удобства, заставил меня переизобрести себя, чтобы снова быстро ездить. Он дал мне навыки, которых у меня раньше не было, и они, конечно, помогут мне в процессе адаптации к «Хонде». А Ducati получила много знаний о том, в чем нуждался байк, чтобы стать еще конкурентнее. Марке пришлось потрудиться в областях, которые не затрагивались, вроде шасси или первого касания газа. До того практически всё основывалось на электронике и моторе.

Как думаешь, в твою пользу может сыграть факт, что Honda, может, захочет доказать, что её байк выигрывает с разными пилотами, а не только с Маркесом?

В эпоху Стоунера в «Дукати» побеждал практически он один, как Росси в «Ямахе», пока я не пришел. Ясно, что лучшая команда может свести вместе самую конкурентную пару пилотов из возможных, потому что так она повышает свои шансы на выигрыш гонок и титулов. Да, это правда, времена изменились, и шесть-восемь лет назад выигрывать и попадать на пьедестал было гораздо проще, чем сейчас. Сегодня есть 20 конкурентных байков, и финишировать первым-вторым гораздо сложнее, но ясно, что указания, которые я могу дать «Хонде», будут важны для улучшения байка, который уже великолепен.

Как ты себе представляешь первую тренировку в Валенсии?

Конечно, когда я сяду на байк, первым впечатлением будет шок. Вы только посмотрите, насколько разные габариты у Ducati и Honda, которая гораздо меньше, но у неё будут свои хорошие и свои плохие вещи.