Как пересеклись пути Бьяджи и Формулы-1

Авто- и мотогоночный миры в Италии связаны почти по-родственному, у них взаимный интерес к выступлениям друг друга. Этот факт иллюстрирует, например, случай с Максом Бьяджи, которого в 1998 году ждал дебют в серии GP500. Хет-трик в первой гонке на красно-белой Honda NSR500 обрадовал не только гонщика и его окружение — эту победу увидел и президент Ferrari Лука ди Монтедземоло.

Спустя несколько часов ди Монтедземоло разговаривал с Бьяджи по телефону, предлагая тому протестировать формульную Ferrari. Это предложение, от которого невозможно было отказаться. Максу пришлось прождать много времени, прежде чем закончится сезон и осенне-зимние разъезды по спонсорским делам. В интервью с журналом Motosprint Бьяджи вспомнил ту историю.

Что приходит на ум самое приятное из того, что вы сделали? И что самое плохое?

Это непросто… Приятная вещь — дебют в пятисотках. Да, это было хорошее достижение. Я победил в королевском классе в дебют после мирового чемпионства в 250. Знаете, такое делал только я и Ярно Сааринен. Да, Маркес такого не делал!

Расскажите про Сузуку-1998.

А, да. Я пришел после четырех выигранных чемпионатов 250, и в своей первой гонке в 500 я сделал поул, быстрейший круг и с отрывом выиграл гонку. Это осталось в истории.

Это правда.

Среди прочего в том году было то, что у нас не получилось выехать на тесты в Азию или Австралию, мы ездили только в Европе, в Испании. Три теста всего. Я был с [Эрвом] Канемото. Мы приехали на Сузуку, и это была фантастика. На гонку я сделал очень рисковый выбор резины по сравнению с остальными. С этой резиной ты ехал быстрее, но была проблема: она протягивала всего пять-шесть кругов. Однако, у меня она протянула 20!

Я вспоминал тот раз, когда снова посмотрел видео гонки. Её комментировал Рэнди Мамола. Он знал, что я выбрал ту резину, которую остальные вроде Дуэна списали. На тренировке я привез ему полторы секунды. На старте я выхожу вперед, и можно услышать комментарий Рэнди: «Мы на 10 круге, скоро Макс будет замедляться». Мы, наоборот, уезжали вперед и я оставался лидером, я медленно отрывался. Я очень плавно ехал, у меня получилось растянуть резину на всю гонку. Это был фантастический момент.

Эмоции не иссякали и после полудня…

Той ночью в 2 часа в номере отеля я услышал, как звонит телефон. Я тут же проснулся, ответил и услышал голос, который сказал: «Я — Лука Кордеро ди Монтедземоло»! Он мне сказал, что смотрел гонку, ему понравилось, он был счастлив, и он меня спросил: «Хотите опробовать Ferrari?». Я поверить в это не мог, и переспросил: простите, что? Он снова сказал: «Хотите опробовать Ferrari?». Конечно, я хочу! И в сентябре я съездил во Фьорано опробовать машину. Прекрасный опыт, еще и потому что мне всегда нравилась техника, а Формула-1 всегда была впереди нас.

Вот почему вы всегда так придирались к своим техникам и механикам.

Придирался, потому что мне не нравится оставлять что-то на волю случая. На самом деле я не говорю, что хотел стать инженером, но я всегда с восхищением изучал, как фунционируют мото и авто. Я был очень воодушевлен, когда появился MotoGP [в 2002-м], потому что у наших байков впереди были технологии, которые уже были широко известны в автомире. Меня восхищало, сколько разных вещей можно приспособить к мотоциклу. И даже потом, годы спустя, когда мы делали Aprilia RSV1000, я внес свой вклад в разработку.

В интервью Пират назвал ошибочное время теста болида. На самом деле событие прошло позже, 19 января 1999 года. Бьяджи приехал на трек Фьорано — испытательную площадку Ferrari и для серийных моделей, и для гоночных. Там его ждали ди Монтедземоло и тест-пилот Лука Бадоер. В свое распоряжение он получил болид двухкратного чемпиона мира Михаэля Шумахера. Это была F300 — модель сезона-1998, обутая в свежие покрышки Bridgestone версии 99-го. Мотогонщик накрутил 57 кругов за пять выездов с лучшим временем 1:06.5. Рекордное время Шумахера было 1:00.8. Опыт был захватывающим:

Это сон наяву. Это еще один важный момент в моей карьере. Может, не такой упоительный, как выигрыш четырех чемпионатов мира, но это очень близко. Когда я первый раз забрался в машину, почувствовал себя абсолютным пленником. На байке чувствуешь себя реально свободно, но внутри кокпита сильная клаустрофобия.

Хотя как только я выехал на трек, было иначе — я почувствовал большую безопасность и живо почувствовал легкость в машине. Само собой, скорость и разгон невероятные, и от трека получаешь огромное количество вибрации. Самая большая разница — торможение: в авто тормозишь гораздо-гораздо позже, чем на байке.

Для меня это абсолютно новые ощущения. Параметры разгона и торможения полностью отличаются от всего, к чему я привык, и я такого никогда не испытывал. Я себя удивил, и это была проверка моей физической формы по ходу зимы. Когда Джон Сертиз мне сказал, что я должен попасть в Формулу-1, я не был уверен, что это возможно, но теперь не думаю, что это неправдоподобно. Хотя и так, моей первой любовью остаются мотоциклы.